Письмо брату

Сажусь за стол, беру карандаш, кладу белый лист.
Мой почерк — гол, но разве беда? Ты не японист.
Сижу, гляжу, как смотрит на снег, наверное, лис,
И вывожу — в ущерб белизне — простое: «Вернись!»
Мой почерк — шал, безумная вязь изгибов, и бег
Карандаша похож на припляс шута при ходьбе;
Мой почерк — нем, как старческий плач, как рыбы на дне,
Немее схем — нелепый циркач верхом на бревне.
Строка к строке — один только зов, одно лишь «Вернись!»
В слепой тоске несётся борзой безудержно — вниз.

6 августа 2011